Этот текст был опубликован для того, чтобы помочь студентам и аспирантам, которые изучают историю и философию науки. Здесь вы найдете информацию, которая ВОЗМОЖНО поможет вам собрать необходимые материалы со ссылкой на литературу.     

Философское осмысление проблематики несостоятельности и банкротства должников, которые не в состоянии исполнить свои финансово-правовые обязательства перед фискальными государственными органами и частными кредиторами, была одной из наиболее актуальных и насущных проблем гражданского права на протяжении многих столетий.  Развитие капиталистических товарно-денежных отношений и постепенное становление европейского договорного права как инструмента гражданского оборота, т.е. гражданско-правового выражения экономического оборота, существенным и самым непосредственным образом повысили философский интерес к банкротству (несостоятельности) как экономико-правовой и политико-социальной категории.

Изучая  развитие философских воззрений и концепций на институт банкротства (несостоятельности),  Е.А. Шибанова-Роенко отмечает, что «на протяжении веков главной целью процесса о несостоятельности должника являлись его личность и распределение принадлежащего должнику имущества между всеми кредиторами»[1]. Однако впервые банкротство как социально-философскую категорию описал французский философ  Франсуа-Мари Аруэ (Вольтер) (1694-1778) в специально отведенной статье в «Философском словаре» (фр. Dictionnaire   philosophique, т. 1—8, 1764—1787)[2]. Данная статья была написана не в результате произвольного случая, а, наоборот, весьма осознанно, так как на протяжении почти всей жизни Вольтер был вынужден не раз скрываться от кредиторов[3].

         В статье отмечается, что вплоть до XVI века во Франции было известно несколько банкротств, впрочем не столько по причине отсутствия развитой банковской системы, место которой монополизировали ростовщики, сколько  из-за доминирования «моральной экономики» в общественных отношениях — концепта, разработанного  советским экономистом Александром Чаяновым, а затем и  английским историком Э.П. Томпсоном для описания системы народных традиционных социальных норм и представлений о законном и незаконном в экономической и хозяйственных сферах социальных отношений, а также особых обязанностях некоторых членов общества[4]. Вольтер отмечает в статье, что дело не в том, что многие люди не разорились; но это не называлось банкротством, а более амбивалентным словом «конфуз», чтобы банкрот не потерял социальный статус и не подвергся общественному остракизму[5].

         В статье также исследуется происхождение слова «банкрот» от итальянского словосочетания лавка (прилавок) купца (banco) и  rotto (ломать) и следует из средневековой процедуры, когда кредиторы забирали товар и ломали лавку купца, который в случае финансовой несостоятельности не мог вернуть займ, но оставляли должнику часть его недвижимого и личного имущества, а также его доброе имя и социальный статус[6]. Здесь Вольтер допускает некую этимологическую неточность, так как «банком» (итал. banca)  согласно действующей версии происхождения данного термина первоначально именовалась устанавливаемая на рынках и ярмарках, а также других людных местах, ростовщическая скамья, на которой менялы и ростовщики проводили свои сделки и оформляли документы. В случаях, когда владелец подобной скамьи становился несостоятельным, он при всех ломал свою скамью[7]

Вольтер отмечает, что в отличие от Франции, в Англии и в некоторых других странах в газетах часто печатают объявления о банкротстве, чтобы благодаря этому объявлению партнеры и кредиторы смогли собраться вместе  и договориться, как могут, о разделе имущества[8].
         Отмечая средневековую политику уголовного наказания, включая позорное наказание привязывания к столбу, каторгу и смертную казнь за мошенническое банкротство во Франции,  Вольтер пишет, что в последние годы правления Людовика XIV (1643-1715 г.) и во время Регентства (период правления Филиппа Орлеанского, племянника Людовика XIV, председателя Регентского совета при малолетнем Людовике XV, длился с 1715 по 1723 год) из-за бедственного финансового положения купечества и общегосударственного экономического кризиса,  все судебные разбирательства в отношении тех представителей среднего класса и знати, которые находились в состоянии неплатежеспособности, были приостановлены[9].

Обратив внимание на смягчение наказания за мошенничество при банкротстве, Вольтер верно подметил, что исторически правовой подход к регулированию данного вопроса не всегда был направлен на решение проблемы, зачастую это было простое устрашение заемщиков, без цели восстановить нарушенные права кредиторов: «из банкиров получаются плохие каторжники»[10]. При этом общество в целом лояльно относилось к подобным практикам, что существенно снижало их социальное значение.

Таким образом, Вольтер стал первым философом, который дал определение «банкротству» и рассмотрел данный социальный феномен в исторической и политико-правовой ретроспективе.   

         Далее,  изучая философские подходы к различным системам контроля и регулирования несостоятельности, обратимся к известной работе «Философия закона о банкротстве» Акселя Флесснера[11]. В качестве таковых он выделял следующую типологию подходов к процедурам регулирования банкротства:

Вариант первый – прагматический. В данном случае вся работа по законотворчеству в сфере банкротства строится без проведения специализированных научных исследований. То есть, законодательство менялось исключительно на основе потребностей бизнеса. Подобный подход, позволил США создать универсальную систему реорганизации предприятий, которая, ввиду того что железнодорожная сфера была очень важна для государства, в свое время была применена к железнодорожным компаниям.

Вариант второй – законотворческий и правительственный. Наиболее широкое распространение подобный подход получил в странах, где государство играет ведущую роль в регулировании экономических процессов. В качестве примера можно взять Францию, здесь главным звеном в процессе принятия решения о банкротстве является суд. При этом следует отметить, что у кредиторов нет права, а есть установленная законом возможность выражать свое мнение через представителя, который назначается судом.

Вариант третий – капиталистический. В данном случае, подход обусловлен непосредственными интересами кредиторов. Все имущество должника в обязательном порядке реализуется для удовлетворения интересов кредиторов. Как пример можно взять Великобританию, где владельцы облигаций предприятия, которые обеспечены активами компании, могут распоряжаться ими как угодно.

Вариант четвертый – теория предприятия и форума. Данная теория строится на том, что главную роль в развитии экономики играют предприятия. Именно поэтому при таком подходе финансовое состояние компании, кроме непосредственных собственников и кредиторов, интересует и ряд других субъектов, в том числе сотрудников, правительство и т.д. При этом требования некоторых из этих субъектов нет возможности перевести в денежное выражение, но обязательно нужно учитывать. Такому подходу наиболее точно соответствует экономика институционального типа, которая учитывает номы социального поведения индивидов.

       На сегодняшний день, далеко не все существующие национальные системы справляются с регулированием правил имущественного оборота и удовлетворением кредиторов. Так, на данный момент достаточно остро стоит вопрос о совершенствовании действующих экономико-правовых механизмов в сфере банкротства. Современное решение в данной области должно быть компромиссным, решая с одной стороны вопрос о дальнейшей деятельности компании-должника, а с другой стороны не ущемляя права кредиторов. Каждая из действующих сегодня национальных моделей была сформирована под влиянием внутренних социальных и экономических факторов[12]. Таким образом, говорить о безоговорочной целесообразности применении той или иной системы мы не можем.


[1] Шибанова-Роенко  Е.А. Социально-философские аспекты несостоятельности (банкротства) предприятия-должника / Е. А. Шибанова-Роенко // Актуальные проблемы современной науки. – 2008. – №2. – С.24.

[2] Voltaire. Bankruptcy. / Voltaire // The Philosophical Dictionary. / Translated by H.I. Woolf. — New York: Knopf, 1924. режим просмотра URL: https://history.hanover.edu/texts/voltaire/volbankr.html дата обращения: 25.04.2023.

[3]          Акимова А. Вольтер. / А. Акимова. – Москва: Молодая гвардия, 1970. –  Серия: Жизнь замечательных людей. Выпуск 13 (489).  – 447 с.

[4]          Thompson E.P. The moral economy of the English crowd in the Eighteenth century / E.P. Thompson [Текст] //  Past & Present. —  Volume 50, Issue 1, February 1971. —  Pp.76–136. https://doi.org/10.1093/past/50.1.76

[5]          Voltaire. Bankruptcy. / Voltaire // The Philosophical Dictionary. / Translated by H.I. Woolf. — New York: Knopf, 1924. режим просмотра URL: https://history.hanover.edu/texts/voltaire/volbankr.html дата обращения: 25.04.2023.

[6]          Там же.

[7]          Банкрут // Этимологический словарь русского языка = Russisches etymologisches Wörterbuch : в 4 т. / авт.-сост. М. Фасмер; пер. с нем. и доп. чл.‑кор. АН СССР О. Н. Трубачёва, под ред. и с предисл. проф. Б. А. Ларина [т. I]. — Изд. 2-е, стер. — М. : Прогресс, 1986—1987.

[8]          Voltaire. Bankruptcy./ Voltaire // The Philosophical Dictionary.  Еranslated by H.I. Woolf. — New York: Knopf, 1924. режим просмотра URL: https://history.hanover.edu/texts/voltaire/volbankr.html дата обращения: 25.04.2023.

[9]          Там же.

[10]        Там же.

[11]        Flessner A. Philosophies of Business Bankruptcy Law: An International Overview [Текст] / A. Flessner. // Ziegel, J. S.(ed.), Current Developments in International and Comparative Corporate Insolvency Law. Oxford: Clarendon Press,1994.  — pp. 19-28.

[12]        Шибанова-Роенко  Е.А. Социально-философские аспекты несостоятельности (банкротства) предприятия-должника / Е. А. Шибанова-Роенко // Актуальные проблемы современной науки. – 2008. – №2. – С.26.