Виктор Домшенко, Руководитель отдела судебной защиты АО «Почта России», магистр юриспруденции (РШЧП), создатель телеграм-канала «Class Action Lab»
Проблема мирового соглашения по групповому иску с позиции ответчика
При обсуждении мирового соглашения по групповому иску часто и совершенно справедливо поднимают вопросы соблюдения прав и интересов членов группы по отношению друг к другу, в частности, о том:
- кто принимает решение о заключении мирового соглашения — истец-представитель самостоятельно или требуется получать одобрение группы (простое или квалифицированное большинство или вообще единогласно);
- как характер исковых требований группы влияет на сохранение баланса интересов группы;
- как информировать членов группы о сроке и условиях мирового соглашения.
Тем не менее это только одна сторона проблемы, другая же заключается в принципиальном наличии заинтересованности у сторон урегулировать спор по групповому иску миром.
Заключая мировое соглашение, ответчик, как и истец, нацелен прекратить спор — разумеется, на наиболее приемлемых для себя условиях — с разумным соотношением потраченных сил и условно выплачиваемых средств (совершения неких действий и т. п.). Так работает мотивационная составляющая мирного урегулирования споров. На выходе стороны получают прекращенное дело с правом для истца в упрощенном порядке получить исполнительный лист (по спору, где есть присуждение). Для ответчика же это возможность купировать риск получения от того же лица нового иска из идентичного правового конфликта.
Работает ли эта идея в групповом производстве? При первом приближении кажется, что да, ведь истцы и ответчик достигают этих результатов при заключении мирового соглашения. На поверку все оказывается сложнее и, как представляется, напрямую зависит от выбранной правопорядком модели вовлечения членов группы в групповое производство.
Почему мировые соглашения по групповым искам распространены, к примеру, в США и Израиле? Не в последнюю очередь потому, что в этих юрисдикциях групповой иск строится по так называемой модели opt-out — все члены группы вовлечены в групповой иск автоматически, то есть без дополнительных волеизъявлений. Как следствие, в отношении всех членов группы, кто прямо не заявил о выходе (таких, как правило, меньшинство, условно двое из тысячи), можно распространить мировое соглашение. Получается, что ответчик заключает соглашение с группой, включающей большинство потенциальных потерпевших, а поэтому риск дальнейших споров при инициировании индивидуальных разбирательств, по сути, нулевой.
В странах, использующих другую модель группового иска opt-in, мировые соглашения не так популярны. Причина на поверхности: соглашением урегулируется спор ответчика только с присоединившимися членами группы, то есть с теми лицами, которые подали заявления о присоединении к групповому иску. К таким лицам нередко относится незначительное число от общего количества потенциальных истцов. Именно поэтому для ответчика сохраняются серьезные риски последующих аналогичных исков от членов группы, которые не присоединились к иску. Проще говоря, если группа многочисленна, допустим 5000 человек, а к иску присоединилась незначительная ее часть, например 100 человек, то уже на следующий день после утверждения мирового соглашения судом в групповом производстве к ответчику могут предъявить иски иные члены той же группы, причем как личные, так и новый коллективный.
Можно, конечно, сказать, что в заключенном мировом соглашении нет ничего такого, что могло бы использоваться против ответчика. Тем не менее нередко можно встретить, как в мировых соглашениях стороны пишут приблизительно следующее: ответчик признает допущенное нарушение и обязуется выплатить истцу столько-то или стороны подтверждают, что, выплачивая деньги, ответчик исполняет свои обязательства в полном объеме по договору такому-то. Здесь нельзя говорить о какой-то преюдиции, поскольку суд в этом случае не устанавливает факты, а проверяет мировое соглашение на предмет его законности и отсутствия нарушения прав иных лиц. Но вряд ли можно сомневаться, что в последующих аналогичных делах такое соглашение будет использоваться против ответчика и судьи в других делах, вполне вероятно, будут ориентироваться на условия мирового соглашения.
Отсюда вывод: ответчик не имеет значимых стимулов к заключению мирового соглашения с небольшим числом членов группы, предъявивших групповой иск, если объем группы в действительности намного больше. Это, разумеется, не догматический вывод, а вполне утилитарный.
Как повысить стимулы ответчика урегулировать групповой иск миром
Поскольку в России право присоединяться к групповому иску основано на свободном волеизъявлении членов группы и они вправе обращаться за своей судебной защитой в индивидуальном споре с ответчиком, то, возможно, нужно думать об ограничении подачи последующих групповых исков в ситуации, когда по первому групповому иску заключено мировое соглашение. То есть в случае неприсоединения членов группы к коллективному иску, которое в итоге оказалось прекращено заключением мирового соглашения, такие неприсоединившиеся члены могут реализовать свое право на судебную защиту только лишь в индивидуальном порядке — личным иском, но не еще одним групповым. Балансиром для ответчика будет то, что в индивидуальном порядке обратятся в суд явно не все члены группы — это по небольшим требованиям экономически невыгодно, а поэтому в таких обстоятельствах вряд ли ему стоит ожидать после заключенного мирового соглашения по групповому иску многочисленных новых споров. В свою очередь, для членов группы появится дополнительный стимул присоединяться к групповому иску.
Для реализации такого подхода, разумеется, нужно также думать об информационном раскрытии намерения заключать мировое соглашение и условиях такого соглашения.
