Хочу поделиться крайне интересным и новаторским определением АС Московского округа от судьи Петра Морхата (известен как прекрасный и вдумчивый судья, не опасающийся принимать сложные решения, к примеру, именно он впервые в России допустил переход из процедуры реализации в процедуру реструктуризации долгов в делах о банкротстве граждан).
Фабула: в деле о банкротстве застройщика апелляция по заявлению Фонда отстранила АУ (по основанию непродления аккредитации в Фонде). Один из кредиторов обратился с кассационной жалобой и ходатайством о приостановлении действия судебного акта апелляции.
Суд округа ходатайство удовлетворил и указал на применение последствий такого приостановления «в виде восстановления отстраненного АУ в качестве конкурсного управляющего , со всеми полномочиями, предоставляемыми Законом о банкротстве, а также приостановления полномочий нового управляющего, до принятия арбитражным судом кассационной инстанции постановления по результатам рассмотрения кассационных жалоб».
Мотивировка: крайне интересна, поскольку обнажает фундаментальную проблему фактического отсутствия подлинной независимости АУ в делах о банкротстве застройщиков.
Пункт 1 статьи 20.4 Закона о банкротстве указывает, что в случае отмены судебного акта об отстранении АУ он не восстанавливается в своих полномочиях. Эта норма появилась в 2009 году, цель ее понятна — не допустить правовой неопределенности между «старым» и «новым» АУ и дальнейших споров по этому поводу уже между ними.
Однако в данном деле, по мнению суда кассационной инстанции, есть особые обстоятельства, которые позволяют по-другому смотреть на содержание пунктов 1-3 статьи 20.4 Закона о банкротстве.
Во-первых, по заявлению прежнего АУ был принят судебный акт об обязании Фонда перечислить денежные средства в конкурсную массу (разница между стоимостью объекта незавершенного строительства со всеми правами, переданного в Фонд, и выплаченными участникам строительства средствами), который с начала 2022 года и до сего дня не исполнен Фондом.
Во-вторых, Фонд не продлил аккредитацию этому АУ (между строк читается, что это является следствием предъявления АУ указанных выше требований к Фонду), и это обжалуется в суде. При этом, никаких нарушений в деятельности отстраненного АУ нет.
В-третьих, цитата: «наличие неисполненного Фондом в течение длительного времени судебного акта о взыскании с Фонда денежных средств в конкурсную массу, приводит к совпадению в лице Фонда как должника по исполнительному документу, так и субъекта, имеющего полномочия единолично влиять на осуществление полномочий конкурсного управляющего путем прекращения аккредитации и предопределения таким образом его отстранения от исполнения обязанностей, а в последующем – определения кандидатуры конкурсного управляющего на основании специального полномочия, предоставленного законом, без учета мнения конкурсных кредиторов; наличие существенных сомнений в законности и обоснованности, а также объективности и беспристрастности при принятии Фондом решения об отказе в продлении аккредитации управляющего».
Мнение: зачастую норма п. 1 ст. 20.4 Закона о банкротстве используется как инструмент давления на АУ, тк она препятствует эффективному восстановлению его прав (отстранение влечет невозможность продолжать деятельность в процедуре, получать вознаграждение, на которое управляющий рассчитывал, влечет репутационные риски, проблемы со страховкой и так далее). В делах застройщиков в сочетании с правилами об аккредитации этот фактор еще более усиливается, поскольку АУ (в отличие от обычной процедуры) может быть отстранен и в отсутствие даже малейших нарушений с его стороны. Поэтому хотелось бы надеяться, что этот подход — начало новой позитивной практики.
Текст с/акта доступен по ссылке:
https://kad.arbitr.ru/Document/Pdf/04464e54-31ec-4494-b012-c8d06682ef61/66161972-51d1-4321-b63c-c81998cf3094/A41-60300-2019_20230815_Opredelenie.pdf?isAddStamp=True
