В 2011 году глава IX Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» была дополнена параграфом 7, посвященным банкротству застройщиков. По задумке законодателя изменения направлены на обеспечение реализации и равной защиты прав граждан — участников строительства.
Учитывая, что требования граждан, участников строительства, в том числе долевого, к застройщику имеют различный характер (требование на получение определенного объекта недвижимости (неденежное требование) или требование о возврате денежных средств) изменения в закон «О несостоятельности (банкротстве)» предполагали появление реестра требований о передаче жилого помещения, а также возможности передачи участникам строительства жилых помещений в многоквартирных домах в ходе дела о банкротстве при наличии соответствующего решения собрания кредиторов и при условии обеспечения защиты интересов иных кредиторов.[1]
Первоначальная редакция ст.201.1 закона «О несостоятельности (банкротстве)» относила к участникам строительства физических и юридических лиц, Российскую Федерацию, субъект РФ или муниципальное образование, имеющие к застройщику требование о передаче жилого помещения или денежное требование. Однако Федеральным законом от 27.06.2019 №151-ФЗ юридические лица были исключены из числа участников строительства. Это произошло одновременно с внедрением механизма завершения строительства проблемных объектов при участии Фонда субъекта Российской Федерации и Фонда развития территорий. Как отмечалось в пояснительной записке к законопроекту № 681472-7, указанные поправки в целом должны были способствовать более полной защите прав граждан — участников строительства.
В судебной практике стал преобладать подход, в соответствии с которым в условиях банкротства застройщиков приоритет в защите и восстановлении нарушенных прав остается на стороне граждан. Юридические лица, вступившие в правоотношения с застройщиком и преследующие цель извлечения прибыли от такой деятельности, в условиях банкротства должника не могут получить удовлетворение в одной очереди удовлетворения с гражданами (постановление Арбитражного суда Московского округа от 04.06.2020 N Ф05-17076/2017 по делу N А40-53873/2017, постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 18.05.2022 N Ф06-65877/2020 по делу N А72-3336/2019). Исключение юридических лиц из закрепленного в Законе о банкротстве понятия участников строительства является не просто формальным изменением подхода законодателя, а преследует цель исключения из претендентов на жилые помещения лиц, не имеющих цели удовлетворения своей базовой социальной потребности. (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 01.06.2022 N Ф01-2270/2022 по делу N А28-3232/2018).
Требования юридических лиц по договорам долевого строительства суды начали включать в четвертую очередь реестра требований кредиторов как денежные требования. Возникла и судебная практика трансформации требований юридических лиц из РТУС о передаче жилых помещений в четвертую очередь реестра требований кредиторов по заявлению арбитражного управляющего (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 25.10.2021 N Ф01-5834/2021 по делу N А43-32314/2017).
Положения пункта 7 статьи 13 Федерального закона от 13.07.2020 № 202-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» позволили арбитражному управляющему самостоятельно вносить изменения в реестр требований участников строительства путем исключения из него требований юридических лиц в отношении их требований о передаче жилых помещений. Требования юридических лиц в отношении их требований о передаче жилых помещений признаются денежными требованиями и включаются арбитражным управляющим в реестр требований кредиторов.
В отличие от граждан, которые рассматривались в процедуре банкротства застройщиков непрофессиональными инвесторами, юридические лица в силу презюмируемой цели извлечения прибыли от деятельности по инвестированию в строительство, рассматривались судами в качестве профессиональных инвесторов.[2]
Существенное изменение приведенного выше подхода показано в дело № А63-4453/2019. Рассматривая требования кредитора о включении в реестр требований о передаче жилых помещений Арбитражный суд Ставропольского края в определении от 19 января 2021 года пришел к выводу, что заключение Т. договоров цессии, в результате которых она приобрела права требования к ООО «Крован-КМВ» по передачи ей 37 квартир, осуществлено в рамках инвестиционной деятельности, направленной на получение прибыли от последующей продажи указанных объектов недвижимости. Таким образом, Т., являясь профессиональным инвестором, не может быть отнесена к непрофессиональным дольщикам-инвесторам и, как следствие, являться экономически слабой стороной сделки. С приведенной позицией суда первой инстанции согласился Верховный суд, указав, что Т. следует признать профессиональным инвестором по причине приобретения ею в общей сложности права требования к должнику по передаче 37 квартир. (определение СК по экономическим спорам ВС РФ от 1 марта 2022 г. N 308-ЭС20-24350)
Таким образом, именно значительное количество приобретенных жилых помещений позволило судам в рамках дела № А63-4453/2019 прийти к выводу о предпринимательском характере деятельности гражданина по инвестированию в жилищное строительство. Суды сделали предположение о намерении кредитора в дальнейшем продать квартиры в целях извлечения прибыли.
Необходимо отметить, что ранее ВС РФ не рассматривал факт приобретения нескольких жилых помещений, в том числе по договору долевого строительства, признаком предпринимательской деятельности. Так, в определении ВС от 20 октября 2021 г. N 48-КАД21-14-К7 суд пришел к выводу о том, что: “отсутствие регистрации по месту жительства В. в упомянутой квартире, малый срок нахождения в его собственности, а также факт приобретения указанной квартиры у той же организации, что и имущественные права на пять объектов недвижимого имущества (квартиры) в строящихся домах, без установления факта эксплуатации квартиры в целях извлечения дохода не свидетельствуют об использовании недвижимого имущества в предпринимательской деятельности, поскольку гражданское законодательство не запрещает физическим лицам иметь несколько жилых помещений, а также производить их отчуждение в случае такой необходимости”. С таким подходом соглашалась и ФНС России. В письме налогового органа от 07.05.2019 N СА-4-7/8614 указывается: “сам по себе факт совершения гражданином сделок по приобретению имущества для признания гражданина предпринимателем недостаточно, если последующие совершаемые им сделки не образуют предпринимательской деятельности”.
В августе 2022 года Верховный суд РФ предпринял попытку уточнить свою позицию в отношении дольщиков, которые приобрели значительное количество жилых помещений. В определении от 22 августа 2022 года № 305-ЭС22-7163 суд сформулировал следующие позиции:
1) В ситуации приобретения гражданином значительного количества квартир в инвестиционных целях (для последующей перепродажи и получения прибыли) его требования к застройщику, находящемуся в банкротстве, не подлежат приоритетному удовлетворению в режиме требований участника строительства (подпункт 2 пункта 1 статьи 201.1, пункт 3 статьи 201.4, подпункт 3 пункта 1 статьи 201.9 Закона о банкротстве).
2) Приобретение значительного количества квартир в инвестиционных целях не свидетельствует о злоупотреблении им правом (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации), а указывает на необходимость квалифицировать долг перед ним таким образом, как если бы владельцем требования к застройщику являлось юридическое лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность (пункты 1 и 2 статьи 50 Гражданского кодекса Российской Федерации), и расчеты с которым в силу подпункта 4 пункта 1 статьи 201.9 Закона о банкротстве осуществляются в четвертую очередь.
3) Само по себе приобретение гражданином более одной квартиры еще не свидетельствует об инвестиционном характере его требования. Не исключены ситуации, когда приобретение нескольких квартир обусловлено необходимостью обеспечить потребности в жилище не только гражданина, но и членов его семьи, иных близких лиц. В таком случае суд должен вынести вопрос о целях заключения договора в отношении нескольких квартир на обсуждение сторон (применительно к части 1 статьи 133 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), что в данном случае сделано не было. Если часть квартир приобретены в потребительских целях, а иная часть – в инвестиционных, требования кредитора подлежат включению в реестр исходя из их правовой природы.
4) Ошибочны и выводы судов, указавших, что действующим законодательством ограничена до 120 кв.м площадь помещения, приобретаемого физическим лицом – участником долевого строительства. В силу пункта 2 статьи 213 Гражданского кодекса Российской Федерации количество и стоимость имущества, находящегося в собственности граждан и юридических лиц, не ограничиваются. При этом в действующем законодательстве отсутствуют положения, предусматривающие ограничения по площади жилого помещения, приобретаемого участником долевого строительства.
5) Если бы по результатам проверки целей приобретения квартир было установлено, что требования (их часть) носили инвестиционный характер, они подлежали включению в четвертую очередь реестра как обеспеченные залогом тех квартир, которые причитались ему как покупателю по условиям договора долевого участия в строительстве.
Приведенные позиции ВС указывают на необходимость установления судами целей приобретения жилых помещений гражданами в тех случаях, когда их количество значительно (превышает одну квартиру). Однако суд не определил, каким образом суды должны выявлять истинные цели приобретения жилья, а также на ком именно (кредиторе, арбитражном управляющем, Фонде) лежит бремя доказывание целей приобретения жилья гражданином. Кроме того, в определении ВС не уточнены критерии потребности гражданина в жилище, не очерчен круг членов семьи, а также круг близких лиц участника строительства.
Законодательство не содержит какие-либо количественных критериев (например, количество квартир, количестве квадратных метров на участника долевого строительства, члена его семьи и близких лиц) и/или социально-экономических критериев (например, наличие иного жилья в собственности, проживание по договору найма, проживание на ином основании или отсутствие жилья как такового, качество жилья (ветхость, аварийность), соблюдения нормы жилья, уровень дохода, количество иждивенцев участника строительства) и/или иных критериев, которые могли бы указывать на потребность в жилье участника долевого строительства, членов его семьи и близких лиц при рассмотрении дел о банкротстве.
Потребность в жилище не тождественна нуждаемости в жилище. Критерии для признания нуждающимися в жилом помещении приведены в ст.51 ЖК РФ, однако такие критерии приведены в целях определения нуждаемости в предоставлении жилья по договору социального найма. В определении ВС от 22.08.2022 N 305-ЭС22-7163 нет указания на необходимость учета именно нуждаемости в жилище участника строительства.
Отсутствие законодательного регулирование и не достаточная определенность позиции Верховного суда, изложенной в Определении от 22.08.2022 N 305-ЭС22-7163, привели к разнообразию судебной практики по требованиям граждан о включения в РТУС требований о передаче жилья, когда они заявлены в отношении нескольких жилых помещений:
— В Постановление Арбитражного суд Московского округа от 03 марта 2023 года по делу А41-65911/2019 суд согласился с выводом апелляционной инстанции о необходимости включения требований О. о передачи всех приобретенных ею в рамках долевого строительства шести квартир в четвертую очередь реестра требований кредиторов как денежных требований. Суд кассационной инстанции, указал на то, что “непосредственно О. приобретено значительное количество квартир, позволяющее прийти к очевидному выводу, что такое приобретение выходит за пределы минимального обеспечения гражданина и членов его семьи жилым помещением, суд пришел к обоснованному выводу, что требование не подлежит включению в реестр требований передачи жилых помещений”.
— В Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.10.2022 № 14АП-5345/2022 по делу N А13-11163/2017 суд согласился с необходимостью включения в РТУС требования У. о передаче четырех квартир-студий. Суд указал на то, что “У. приобретены квартиры N 70, 71 и 72, расположенные в одном крыле 11-го этажа строящегося жилого дома N 1 по улице Карла Маркса города Череповца. Квартира N 70 имеет общую стену с квартирой N 71, квартира N 71 имеет общую стену с квартирой N 72. Заявитель указал, что запланировал объединение указанных квартир в одну общую квартиру. Кроме того, У. приобретена квартира N 76, расположенная в противоположном крыле 11-го этажа этого дома от квартир N 70-72. Квартира N 76 приобретена заявителем для родителей, которые проживают в г. Белозерске, и собирались переехать на постоянное местожительство в г. Череповец.
Таким образом, по результатам проверки целей приобретения У. квартир суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что приобретение указанных квартир заявителем, а следовательно, и требования к должнику не носили инвестиционный характер”.
— Постановлением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24 октября 2022 г. № 15АП-13459/2022 по делу N А32-9197/2021 суд согласился с включением в РТУС требований С. о передаче двух однокомнатных и одной двухкомнатной квартиры. Судом апелляционной инстанции установлено, что приобретение нескольких квартир обусловлено необходимостью удовлетворения потребности в жилье членов семьи заявителя: троих внуков С. Поскольку спорные квартиры предназначались для потребительских нужд кредитора и его близких, соответствующие требования подлежат включению в реестр о передаче жилых помещений.
— Постановлением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26 декабря 2022 г. № 10АП-24328/2022 по делу А41-85396/19 суд согласился с включением в РТУС требований Л. о передаче одной однокомнатной и одной двухкомнатной квартиры, при этом Л. Уже имел свое жилье. Арбитражный апелляционный суд посчитал доказанным то обстоятельство, что целью заключения Л. договоров долевого участия являлось улучшение жилищных условий, в том числе путем обмена квартир на смежные и последующего их объединения, в связи с чем, требования Л. в отношении квартир 26 и 153 носят потребительский характер. Вместе с тем, по требованиям Л. в отношении квартир 114, 31, 24, 106, 129, 134 и 28 заявителем не представлено надлежащих доказательств заключения договоров долевого участия с намерением улучшить свои жилищные условия и жилищные условия родственников. Сведений о количестве членов семьи Л. соразмерному приобретенным квартирам, также не представлено.
— Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 13 марта 2023 г. № 09АП-2887/2023, 09АП-2889/2023 по делу А40-5864/19 суд согласился с включением в РТУС требований Б. о включении двух двухкомнатных квартир. Суд указал на то, что квартиры приобретались с использованием заемных средств (ипотечного кредита). В соответствии с кредитными договорами N КИ-М-П 2014-73 от 25-08-2014 и N КИ-М-П 2014-74 от 25-08-2014 созаемщиком кредитора является его супруга; доказательства наличия намерений со стороны кредитора для дальнейшего коммерческого использования приобретаемого жилья материалы обособленного спора не содержат. Доводы Фонда относительно коммерческого характера деятельности кредитора при приобретении спорных квартир документально не подтверждены и опровергаются выводами суда первой инстанции об оплате приобретаемых квартир за счет кредитных средств, а также в качестве совместной собственности с супругой должника.
— Постановлением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16 ноября 2022 г. № 15АП-16644/2022 по делу А32-45401/2019 суд согласился с включением в РТУС требований О. о передаче двух двухкомнатных квартир. Суд указал на то, что в судебной практике выделяются следующие признаки, свидетельствующие о предпринимательской составляющей деятельности гражданина-участника долевого строительства: объекты недвижимости принадлежат гражданину на праве собственности непродолжительное время; реализация квартир осуществляется систематически; квартиры приобретаются «без отделки», в момент реализации в них никто не проживает. Таких признаков при заключении договора участия долевого строительства О. судом не установлено. Заявитель указал, что приобрел недвижимое имущество в личных целях. Доказательства обратного в материалы дела не представлены.
В постановление Президиума ВАС от 23.04.2013 N 13239/12 по делу N А55-16103/2010 отмечалось, что право выбора формы учета требования кредитора в деле о банкротстве застройщика принадлежит участнику строительства. Поэтому суд, исходя из волеизъявления участников строительства, может включить в реестр требований о передаче жилых помещений участников строительства, имеющих денежное требование к должнику согласно подпункту 4 пункта 1 статьи 201.1 Закона о банкротстве, либо включить в реестр денежных требований кредиторов участников строительства, имеющих к застройщику требование о передаче жилого помещения.
Само по себе заявление гражданином требований в РТУС о передаче жилых помещений свидетельствует о потребительском интересе приобретения жилых помещений. В том случае если бы он был заинтересован в получении денежного возмещения, он бы заявил соответствующее денежное требование. Мотивы, которыми руководствуется гражданин, желающий получить квартиры, могут быть совершенно различными – желание обеспечить себя, членов своей семьи иных, значимых в силу сложившихся личных отношений лиц, жильем в целях компактного проживания с ними. Еще возможные варианты – это объединение нескольких квартир в одну, продажа или мена квартир в целях приобретения жилья в более престижном или удобном для гражданина районе, желание передать квартиры по наследству своим родственникам и иным лицам, в том числе тем, которые появятся в будущем.
Участник строительства может представить суду подтверждение родственных и личных связей с другими лицами, что наряду с заявлением требований в РТУС о передачи жилья, должно являться достаточным свидетельством потребительских целей участия в строительстве.
С учетом правовой позиции, приведенной в п. 32 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2017), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 12.07.2017, на гражданина не должно возлагаться бремя доказывания отсутствия предпринимательского интереса в участии в долевом строительстве, если он об этом заявляет суду. Напротив, именно на лицо оспаривающее его требование о включении в РТУС о передаче жилых помещений должно быть возложено бремя доказывания, что гражданин является профессиональным инвестором. На это в какой-то мере указывает позиция суда, приведенная в Постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 13 марта 2023 г. N 09АП-2887/2023, 09АП-2889/2023 по делу А40-5864/19 и в Постановлении Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16 ноября 2022 г. N 15АП-16644/2022 по делу А32-45401/2019.
Предпринимательской деятельностью является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном порядке (пункт 1 статьи 2 ГК РФ).
В соответствии со ст.1 Федерального закона от 25.02.1999 N 39-ФЗ (ред. от 14.03.2022) «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений»:
инвестиции — денежные средства, ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права, иные права, имеющие денежную оценку, вкладываемые в объекты предпринимательской и (или) иной деятельности в целях получения прибыли и (или) достижения иного полезного эффекта;
инвестиционная деятельность — вложение инвестиций и осуществление практических действий в целях получения прибыли и (или) достижения иного полезного эффекта.
Таким образом, инвестиционная деятельность, являющаяся разновидностью предпринимательской деятельности, обладает определенными признаками, а именно отвечает признакам имущественной и организационной самостоятельности инвестора, которая сопряжена с риском и направлена на систематическое получение прибыли. Кроме того, такая деятельность предполагает обязательное осуществление практических действий в целях получения прибыли (например, заключение предварительных договоров купли-продажи, аренды, регистрация в качестве субъекта предпринимательской деятельности).
Применительно к предпринимательской деятельности по инвестированию в строительство оценка действий гражданина может быть проведена с учетом следующего:
1) Имущество гражданина не разграничено. Гражданин по собственному усмотрению может использовать свое имущество не только для занятия предпринимательской деятельностью, но и в качестве собственно личного имущества, необходимого для осуществления неотчуждаемых прав и свобод. (Постановление Конституционного Суда РФ от 17.12.1996 N 20-П).
2) Приобретение имущества независимо от количества приобретаемого имущества, не свидетельствует о предпринимательской деятельности (письмо ФНС России от 07.05.2019 N СА-4-7/8614: “сам по себе факт совершения гражданином сделок по приобретению имущества для признания гражданина предпринимателем недостаточно, если последующие совершаемые им сделки не образуют предпринимательской деятельности”).
3) В отношении деятельности по приобретению и реализации объектов недвижимости вывод о ее предпринимательском характере также может быть сделан с учетом множественности (повторяемости) данных операций, непродолжительного периода времени нахождения имущества в собственности гражданина. Деятельность по перепродаже имущества c целью извлечения дохода носит системный характер, то есть имеет место множественность (повторяемость) данных операций (постановление Президиума ВАС от 29.10.2013 N 6778/13 по делу N А21-4082/2012: “объекты недвижимости принадлежали ему на праве собственности непродолжительное время, что также свидетельствует о приобретении объектов недвижимости не в личных целях, а в целях систематического осуществления предпринимательской деятельности”. Письмо ФНС России от 07.05.2019 N СА-4-7/8614: “При установлении целей приобретения имущества основным фактором являются обстоятельства направленности на систематическое получение дохода от использования рассматриваемого имущества или систематичной перепродажи имущества”).
4) Характеристики имущества – может ли такое имущество использоваться в личных целях и в предпринимательских или только в предпринимательских (письмо ФНС от 07.05.2019 N СА-4-7/8614: “В каждом конкретном случае необходимо устанавливать цель приобретения (получения) гражданином имущества, от которого им был получен доход с учетом, в том числе, назначения этого имущества, исходя из функциональных характеристик такого объекта”).
В отсутствие доказательств, которые бы свидетельствовали о намерении отчуждения квартир гражданин в целях извлечения прибыли (например, размещение рекламных объявлений, заключение предварительных договоров купли-продажи и иных соглашений, направленных на отчуждение квартир в будущем), суждение о предпринимательской деятельности гражданина лишь на факте приобретения им двух и более квартир, будет иметь предположительный характер. Цена такого суждения для большинства участников будет очень высокой. С учетом предложенного Постановлением Конституционного Суда РФ от 21.07.2022 N 34-П механизма компенсации кредиторам, требования кредитора к Фонду ограничены размером основной суммы задолженности по обеспеченному залогом обязательству и причитающихся процентов, без возобновления начисления процентов, но не более — совокупно по всем лицам, ранее являвшимся залоговыми кредиторами, — стоимости предмета залога на день принятия решения арбитражного суда о передаче фонду соответствующего имущества. Сама такая компенсация разделена на две части, первая из которых не зависит от реализации Фондом помещений в объекте незавершенного строительства, вторая часть рассчитается по итогам реализации помещений. В части компенсации, не покрытой Фондом, у кредиторов сохраняется требование к застройщику-банкроту с тем, чтобы совокупное удовлетворение требований этих лиц Фондом и в порядке процедуры банкротства не превысило сумму основной суммы долга и процентов по ранее обеспеченному залогом обязательству.
Сам по себе предложенный Конституционным судом механизм компенсации обусловлен многими факторами, которые могут привести к частичному удовлетворению требований гражданина — кредитора. Кроме того, ввиду инфляционных процессов на рынке недвижимого имущества, даже полученная полная компенсация не позволит приобрести гражданину сопоставимое жилье и решить свои жилищные проблемы.
Необходимо обратить внимание, что авторам известен факт обращения в суд Фонда с требованиями о трансформации требований гражданина о передаче жилых помещений, включенных в РТУС, на денежное требование, учитываемое в четвертой очереди реестра требований кредиторов. Такие требования мотивированы наличием у гражданина, по мнению Фонда, требований о передаче значительного количества квартир в РТУС. Можно с высокой долей вероятности предположить, что при появлении у Фонда положительной судебной практики по такого рода требованиям, они станут заявляться в суды массово с целью ревизии ранее принятых как арбитражными управляющими, так и судами, решений о включении в РТУС требований граждан о передаче жилых помещений. Для участников строительства это повлечет риски потери жилья, дополнительные расходы на участие в деле представителей и сбор доказательств потребительского интереса в приобретении жилья.
Как указал Конституционный суд в постановлении от 21.07.2022 N 34-П, в силу статей 15 (часть 2), 17 (часть 3) и 19 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации и исходя из общеправового принципа справедливости, действующего в сфере регулирования имущественных отношений, основанных на равенстве, автономии воли и самостоятельности их участников, защита права собственности и иных имущественных прав, включая право требования, должна осуществляться с учетом принципа соразмерности, с тем чтобы обеспечивался баланс прав и законных интересов участников гражданского оборота: собственников, кредиторов, должников. Вводимые ограничения прав владения, пользования и распоряжения имуществом, свободы предпринимательской деятельности и свободы договора должны быть справедливыми, адекватными и пропорциональными, не затрагивать существо конституционных прав, т.е. не сужать пределы применения конституционных норм. Как сама возможность ограничений, так и их характер должны определяться законодателем не произвольно, а в соответствии со статьей 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации: только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обороны страны и безопасности государства (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 12 июля 2007 года N 10-П, от 14 мая 2012 года N 11-П, от 5 марта 2019 года N 14-П, от 12 мая 2020 года N 23-П и др.).
По смыслу правовых позиций Конституционного Суда (постановления от 24 мая 2001 года N 8-П, от 29 января 2004 года N 2-П, от 20 апреля 2010 года N 9-П, от 20 июля 2011 года N 20-П и др.) при внесении изменений в правовое регулирование законодатель должен в числе прочего руководствоваться вытекающим из статей 1, 2, 15 (часть 2), 17 (часть 1), 18, 55 (части 2 и 3) и 75.1 Конституции Российской Федерации принципом поддержания доверия граждан к закону и действиям государства. Это предполагает сохранение разумной стабильности правового регулирования, недопустимость придания обратной силы установлениям, ухудшающим положение граждан, а также безусловное гарантирование прав и законных интересов субъектов длящихся правоотношений в случае изменения нормативных параметров их реализации. Иное не только вступало бы в конфликт с основными началами, на которых строится правовое государство, включая взаимное доверие государства и общества, но и нарушало бы право на судебную защиту, гарантируемое статьей 46 Конституции Российской Федерации.
Законодатель действительно исключил юридических лиц из числа участников строительства. Однако законодатель не разделял по каким-либо критериям граждан на профессиональных и непрофессиональных инвесторов. Подобного до последнего времени не было и в судебной практике. Если бы критерии разграничения деятельности профессиональных и непрофессиональных инвесторов были бы законодательно закреплены, каждый гражданин имел бы возможность принять решение о целесообразности инвестиции в строительство жилья или инвестировать денежные средства иным образом.
Верховный суд Российской Федерации в Определении от 26 мая 2020 г. N 306-ЭС14-7269(19) указал, что принцип равенства предполагает необходимым вынесение аналогичного решения в деле, если иные кредиторы, находящиеся в схожей ситуации, получили удовлетворение своих требований. Все участники строительства в равной мере вне зависимости от приобретения ими одной или нескольких квартир вкладывали денежные средства в достижение результата строительства общеполезного для всех. Вне зависимости от количества приобретенных гражданином квартир, застройщик производил отчисления в компенсационный фонд по каждому заключенному договору. Средства компенсационного, помимо бюджетных субсидий и иных источников формирования имущества Фонда, должны направляться на решение проблем обманутых дольщиков.
Учитывая, что ни действующая, ни предыдущая редакция параграфа 7 главы IX федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» не делили граждан на профессиональных и непрофессиональных инвесторов, вопрос о преимуществе одних граждан-инвесторов над другими является обоснованным и требующим дополнительного законодательного урегулирования.
Титов Александр Сергеевич
Семочкина Марина Алексеевна
[1] Пояснительная записка к проекту Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» N 334201-5.
[2] См. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 20.12.2021 N Ф05-7321/2016 по делу N А41-36831/2012, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 13.07.2021 N Ф05-4426/2018 по делу N А40-245757/2015
