Прежде, чем вернемся к самому определению СКЭС Верховного суда РФ № 305-ЭС22-9597 по делу А41-73644/2020 от 27.04.23, немного хронологии:
— 09.03.23 в Госдуму внесен законопроект № 309801-8 «О внесении изменений в Федеральный закон от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (в части сохранения договора залога единственного жилья при банкротстве гражданина). На текущую дату пока не рассмотрен.
— 10.03.23 судья ВС РФ передает на рассмотрение в судебном заседании СКЭС ВС РФ кассационную жалобу Ананьевой О.П. (заемщик) суть которой в том, что банк обратился с требованием о включении в РТК Симоновой К.А., где банкрот является только залогодателем. Заемщик не признан банкротом, исправно и в срок исполняет кредитное обязательство, а предмет ипотеки -единственное жилье. По мнению банкрота-залогодателя, включение банка в РТК как обеспеченного залогом нарушает её права, поскольку кредитор не допускал просрочек по кредитному договору.
Если брать более ретроспективно, необходимость рассмотрения вопроса мирового соглашения уже изучалась ВС РФ в контексте военной ипотеки, но стоит отметить специфику договора и его участников.
Теперь непосредственно к определению СКЭС Верховного суда РФ № 305-ЭС22-9597 по делу А41-73644/2020 от 27.04.23:
Сразу после передачи дела в ряде СМИ отмечалось определение о передаче в контексте «ну наконец-то банкам откажут во включении в реестр… не допустим изъятия квартир и т.п.».
Верховный суд РФ пришел к следующему выводу (который достаточно сильно совпадает с законопроектом). Вся мысль сводится к урегулированию требования банка, обеспеченного залогом (единственного жилья) посредством утверждения мирового соглашения (локального плана реструктуризации). Ни о каком отказе во включении Банка в РТК не сказано, напротив, суд отметил настороженность кредиторов в возникновении ситуации, когда банк может быть лишен возможности обращения взыскания на залог и при возникновении просрочки в будущем.
В чем особенности такого соглашения (стоит отметить, что суд пошел дальше инициаторов законопроекта):
— Мировое касается только кредитного обязательства, обеспеченного залогом единственного жилья.
—Источник погашения задолженности: «обеспеченное залогом обязательство надлежащим образом исполняется третьим лицом (или имеется лицо, готовое взять на себя обязанность по его исполнению). … По условиям подобного соглашения погашение обеспеченного обязательства не может осуществляться за счет иного имущества должника, на которое претендуют другие кредиторы».
— Последствия: суд предлагает сторонам заключить мировое соглашение (разработать локальный план реструктуризации) в отношении этого единственного жилья, по условиям которого взыскание на данное имущество не обращается, при этом залогодатель не освобождается от исполнения обязательства перед залоговым кредитором по завершении процедуры банкротства (ипотека сохраняется без применения правил пункта 3 статьи 213.28 Закона о банкротстве).
—Экономическая целесообразность: суд отметил, что по такому плану банк должен получить столько же, если бы процедуры банкротства не было вовсе (как понимаю речь идет, по сути, возвращение в график платежей, предусматривающий уплату основного долга и процентов).
— Согласие кредиторов (и его отсутствие): Тут самое интересное. Да, согласие иных кредиторов не требуется. Но есть маленький (по сути, большой) нюанс. Предположим, Банк не хочет заключать мировое или игнорирует суд, или понимает, что должник просто хочет отсрочить момент обращения взыскания на залог, но не может это подтвердить. В таком случае Верховный суд указал следующее:
«В случае необоснованного разумными экономическими причинами отказа кредитора от заключения мирового соглашения (в частности, если положение кредитора не ухудшается по сравнению с тем, как если бы процедуры банкротства не было) суд вправе утвердить локальный план реструктуризации применительно к правилам пункта 4 статьи 213.17 Закона о банкротстве. Согласия иных кредиторов для утверждения судом такого плана реструктуризации не требуется».
Т.е. по своей сути, обосновал, что банк получит погашение долга, проценты, а значит суду этого достаточно для утверждения соглашения и мировое (как бы оно не было определено в ст. 141 АПК РФ) заключается по воле должника, согласие залогового кредитора при определенных обстоятельствах не потребуется.
А теперь о реальных последствиях:
— Будет ли такая практика частой: не думаю. Если остаток небольшой, должники чаще всего закрывают долг помощью от родственников, супруга или берут иной кредит (тут конечно у меня вопросы, как по такому потребкредиту можно освободить, так как заранее известно о цели банкротства и невозврате такого долга). Да и найти третье лицо, которое будет готово за тебя гасить ипотеку, срок которой обычно 20-25 л., сложновато, скажем так.
— Несколько лет назад, кредиторы без обеспечения, зная о наличии ипотеки в банке, немедленно обращались с заявлением о банкротстве должника. Так они стимулировали своих должников на оплату долга (чтобы не вводилась процедура реструктуризации долгов) или довольствовались введением процедуры и постановкой своего АУ, дабы пресечь преимущественное погашение кредитного договора, обеспеченного залогом. Теперь это определение (в совокупности с практикой направления остатка от реализации залога должнику для покупки единственного жилья) лишает такую стратегию значения.
— Для АУ, компаний по банкротству физлиц: не раз натыкалась на рекламу «банкротим ипотечников бесплатно» (с расчетом на % от реализации залога при небольших трудозатратах при достаточной ликвидности предмета залога). Теперь по сути, такой способ привлечения клиентов не актуален, поскольку в любой момент (даже на стадии публичных торгов, думаю, суд согласится на мировое с банком в контексте определения) и останется АУ без % от реализации залога и с расходами на торги. А ряд судов, думаю, будут наоборот, сами всячески убеждать на мировое соглашение, по схеме, предложенной ВС.
— Для банков, инициирующих банкротство: ни для кого не секрет, что в банкротстве реализовать залог можно гораздо быстрее, чем просуживать в районном суде с последующим обжалованием, судебной оценкой, приостановлениями, отсрочками/рассрочками и торгами. Поэтому ряд банков, пользуясь специальным порядком по абз. 2 п. 2 ст. 7 Закона о банкротстве, вместо обращения в районный суд идут в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника (особенно актуально, когда не все договоры обеспечены залогом или понятно, что такое имущество будет трудно реализовывать на ИП, а в банкротстве возможно изменять положение о торгах). В свете определения ВС РФ, подобная практика тоже может не принести своего результата, так как должник вправе заявить о заключении мирового соглашения, не требующего при определенных условиях согласия самого кредитора.
— Для банков (в части самого мирового): еще раз отмечаю необходимость более проактивной позиции. Наверное, спорить тут с судом будет проблематично, поэтому важно в первую очередь учесть все моменты по процентам, пеням, периодичности исполнения и т.д. Единственный плюс, если все-таки суд воспринимает соглашение как мировое, по логике, его неисполнение позволит в сокращенном порядке обратить взыскание и получить исполнительный лист, если завершено банкротство.
В рамках данного спора, поскольку заемщик не является залогодателем, скорее всего действительно утвердят план реструктуризации такого долга, поскольку в противном случае может быть обращено взыскание и на иное имущество самого должника, особенно, если стоимости предмета залога будет недостаточно. В иных случаях, как указала ранее, думаю, дело не в массовости применения такого механизма, а в том, чтобы дать понять должникам, что даже при банкротстве у них будет шанс сохранить приобретенное за кредитные средства жилье путем заключения мирового соглашения.
