Аннотация
В июльской Юридической хронике представлены мнения экспертов по проблемам правовой оценки событий вооруженного мятежа 24 июня 2023 года, экономических санкций и способов защиты от них средствами корпоративного права, позиций Конституционного Суда по вопросам компенсации морального вреда, возникшего до рождения ребенка, порядка соблюдения преимущественного права при реализации объектов долевой собственности на торгах и о налогообложении сумм, вырученных от продажи предмета залога.
Вооруженный мятеж Е. Пригожина как зеркало российского неолиберализма
Леонид Витальевич Головко
доктор юридических наук
События 24 июня 2023 года, уже получившие официальный и вполне точный титул «вооруженного мятежа Е. Пригожина», безусловно, имеют исторический характер, причем не в постмодернистском, а в традиционном измерении живой, естественной, непредсказуемой и не информационно-коммуникативной истории. О них еще долго будут спорить и рассуждать в геополитическом, внутриполитическом и т.п. планах, чем мы здесь как раз заниматься не собираемся, лишь отдавая себе отчет в стратегической и многоярусной значимости как самого вооруженного мятежа Е. Пригожина, так и его оперативного и почти бескровного купирования сугубо государственными и политическими инструментами. Нас сейчас интересует исключительно профессиональная институциональная оценка этих событий, в рамках которой выделим два юридических аспекта, один из которых видится фундаментальным, ключевым и связанным с причинами кризиса, а второй — второстепенным, техническим и связанным с его преодолением.
Начнем, разумеется, с первого. Какое-то время назад Россия, стремясь использовать «лучшие практики», с головой окунулась в пучину неолиберализма, который, как известно, отличается от классического либерализма намерением стереть границы между публичным и частным, подчинив пуб лично-правовую материю частноправовой логике. Дескать, частное всегда эффективнее публичного, причем не только в сфере общественного питания, ремонта утюгов или пошива одежды, но и в тех областях, где государство всегда обладало исключительными прерогативами, в том числе в области вооруженных сил и специальных операций. На этом фоне и стала активно развиваться лет 10 назад идея частных военных компаний.
В качестве образца были взяты США и их «частные военные компании» с красивыми английскими названиями, которые отметились то ли в Афганистане, то ли в Ираке, то ли где-то еще. Чем мы хуже? При этом, как у нас почти всегда бывает, внимание привлекла лишь яркая вывеска без учета сложнейших политических и институциональных нюансов успешного функционирования англосаксонских государств, где на обозрение «глобальной публике» выставлена лишь внешняя составляющая частной инициативы в традиционных государственных отраслях (оборона, космос, когда-то колониальное управление и т.п.) в виде каких-нибудь ост-индских компаний, ЧВК или Илонов Масков и где от посторонних глаз надежнейшим образом скрыта мощнейшая инфраструктура, крепко связывающая данных «частных» акторов с английским или американским государством и не дающая им в реальности возможности ни на шаг отклониться от намеченной и четко проложенной государственной линии. Скажем, американские ЧВК очень удобны, чтобы скрыть или, по крайней мере, официально не признавать участие США в каких-то внешних, отдаленных от их территории вооруженных конфликтах на нужной им стороне, когда американские
